Любимые блюда гоголя. Кулинарные пристрастия гениев: гоголь

Пушкин, Лермонтов, Дюма, Гоголь, Крылов. Только Агата Кристи смогла бы вычислить, кто из них съедал за раз по 20 персиков, кто не наедался и царским обедом, кто написал кулинарную книгу, кто любил спагетти, а кто однажды съел пирожки с опилками. Кстати, и сама Агата Кристи была женщиной ненасытной — в гастрономическом смысле, конечно.

В своей автобиографии английская писательница вспоминает, что с детства была склонна к обжорству: «Принимая во внимание количество пищи, которое я поглощала в детстве и юности (потому что всегда была голодна), просто не могу взять в толк, как мне удалось остаться такой тощей». 12-летней девочкой Агата Кристи даже соревновалась в «пищеварительной доблести» с 22-летним молодым человеком: «По части устричного супа он меня обгонял, но в остальном мы “дышали друг другу в затылок”. Мы оба ели сначала вареную индейку, потом жареную и четыре или пять кусков говяжьего филе. Потом мы принимались за сливовый пудинг, сладкий пирог и бисквит. После этого шли печенья, виноград, апельсины, сливы и засахаренные фрукты. И наконец, весь оставшийся день из кладовой приносили горстями шоколад разных сортов, кому что понравится». Сама писательница не только удивлялась, как после подобных обедов у нее не случались проблемы с желудком, но и сомневалась, что «теперешние люди в состоянии одолеть подобную трапезу». А самым любимым своим блюдом Агата Кристи считала сливки, к которым пристрастилась еще в детстве и продолжала «глушить их всю жизнь».

Александр Дюма старший. Между книгой и сковородкой

Знаменитый французский писатель был известен не только как автор легендарной трилогии о трех мушкетерах, но и как гурман и обжора. Готовить и писать — две страсти, между которым Дюма разрывался всю жизнь. Современники вспоминали, что он мог расстаться с пером только «ради ручки сковороды». Впрочем, нередко Дюма совмещал два вида деятельности, результатом чего стал «Большой кулинарный словарь», который, правда, писатель так и не успел завершить — вместо него это сделал впоследствии Анатоль Франс.

Что приятно: в кулинарную книгу Дюма включил пять рецептов русского варенья (из роз, тыквы, орехов, редьки и спаржи). Однако в целом писатель нашу кухню не очень жаловал, и за два года путешествий по России так и не сумел ее полюбить. Единственным блюдом, покорившим ум и живот этого гурмана, стал курник — пирог с яйцами и цыплятами, приготовленный в доме русской писательницы Авдотьи Панаевой, у которой он гостил. Позже та вспоминала невероятную прожорливость француза: «Я думаю, что желудок Дюма мог бы переварить мухоморы». Дюма произвел на нее впечатление человека с большим аппетитом и очень храброго, потому как съесть «по две тарелки ботвиньи, жареные грибы, пироги, поросенка с кашей, — все зараз! На это надо иметь большую храбрость, особенно иностранцу, отроду не пробовавшему таких блюд…».

Александр Пушкин. Картофель как приманка

«Не откладывай до ужина того, что можешь съесть за обедом» — одна из «Гастрономических сентенций» писателя. Однако гурманом Пушкин все же не был, просто любил поесть, при этом в еде был неприхотлив. Друг Пушкина, поэт Петр Вяземский, писал: «Пушкин вовсе не был лакомка... но на иные вещи был ужасный прожора. Помню, как в дороге съел он одним духом 20 персиков, купленных на Торжке. Моченым яблокам также доставалось изрядно». Пушкин был знаком и с популярной в его времена французской кухней, но, тем не менее, любил простую, можно даже сказать, деревенскую русскую кухню. «Гений чистой красоты» Анна Керн вспоминает, что мать Пушкина, Надежда Осиповна, даже заманивала сына к обеду печеным картофелем, «до которого Пушкин был большой охотник». Очень любил Пушкин яблочный пирог, который готовили в доме его соседей Осиповых-Вульф. Ну а все блюда няни Пушкина ценились не только им самим, но и его друзьями. Из сладкого Александр Сергеевич очень любил варенье из крыжовника.

Михаил Лермонтов. Любитель пирожков с опилками

В отличие от Пушкина, этот поэт пиетета к еде не испытывал, более того, вообще в ней не разбирался. Как вспоминает в своих «Записках» его первая возлюбленная, Екатерина Сушкова, Лермонтов никогда не знал, что ел: телятину или свинину, дичь или барашка. Однако это не мешало поэту спорить с друзьями, убеждая их в утонченности своего гастрономического вкуса. Те слушали, слушали, а потом взяли и накормили Михаила Юрьевича булочками с начинкой из… опилок. Юный Лермонтов (на тот момент ему было всего 16 лет), ни о чем не подозревая, успел съесть целую такую булку и приняться за вторую, но его остановили, показав на «неудобосваримую для желудка начинку». Памятуя о том, что в будущем Лермонтов отомстил Сушковой за многочисленные насмешки над собой, можно с уверенностью утверждать, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.
Иван Крылов. 30 блинов на закуску

Меню гения. Что любили великие?

Ученые безуспешно пытаются разгадать причину гениальности. Она зависит от набора генов, полученных от родителей, от талантливых педагогов, которые окружают ребенка в детстве, а, может, от пищи? В последнем есть резон. С определенными продуктами мы получаем витамины, минералы и микроэлементы. Они жизненно важны для работы всего организма и мозга в частности. Возможно, сочетание этих компонентов, полученных с едой, является тем самым толчком для развития необыкновенных способностей в живописи, литературе или науке. Итак, рассмотрим гастрономические пристрастия великих.

Леонардо да Винчи, чьи изобретения были сделанные еще в эпоху возрождения, но актуальны до сих пор, не мог жить без супа Минестроне. Он приготовлен сплошь из овощей, которые подвергались минимальной термальной обработке, следовательно, все дары природы сохранили полезные свойства. К тому же цукини, томаты, морковь и сельдерей стимулируют работу мозга и память.

Достоевский очень любил орехи. Продумывая характер какого-нибудь персонажа из своей книги он мог съесть ни один десяток грецких или фисташек.

Блюдо, которое очень часто было на столе писателя, — курица, а запивал он ее теплым молоком, именно такая температура была предпочтительна для великого классика.

Лев Толстой был первым вегетарианцем русской литературы. Фрукты, овощи и мед помогли написать великий роман “Война и мир”. Но его самым любимым лакомством был огурец. Писатель ел их в огромных количествах.

Другой фанат огурцов был Наполеон. Даже в далеких походах императора сопровождала повозка с зелеными и хрустящими. Он даже обещал награду тому, кто придумает способ сохранить этот овощ свежим максимально долго.

Пушкин тоже был не против вкусно откушать. Оладьи, картошка, гречка, моченые яблоки, фрукты и варенье, особенно из крыжовника. Просто, вкусно и, в то же время изысканно.

Кулинарным эстетом был Гоголь. Он очень любил макароны (слово “паста” в те времена не употребляли). Варил он их сам, добавлял масло, сыр, перчил и медленно смаковал блюдо.

Михаил Ломоносов отдавал предпочтения традиционным блюдам севера. Будучи истинным помором он не мог обойтись без соленой трески, наваги и семги. Еще он любил каши и кислые щи. Однажды он угостил ими императрицу Екатерину II, которая нечаянно нагрянула в гости. Она осталась довольна и съела все подчистую. А когда Михаил Васильевич был во дворце с ответным визитом, потчевала его щами, в исполнении своих поваров, чтобы показать уважение к ученому.

Антон Чехов любил карасей, жаренных в сметане. Свое любимое блюдо он даже упомянул в рассказе «Сирена».

Современный гений Стив Джобс был жестким веганом, и любил он не яблоки, как можно было подумать, а морковь. А чай предпочитал заваривать из душистых трав, которые росли в его саду.

Художник Сальвадор Дали был оригинален во всем и, конечно же, в еде.

«Я ем только то, что держит форму. Всё прочее мой разум отвергает», – заявил он однажды.На завтрак он предпочитал морских ежей с хлебом и сливочным маслом. На обед ел чесночный суп, а русская жена Гала пристрастила его к черной икре, от которой эксцентрик был без ума.

Из всего выше сказанного можно сделать вывод, что одного блюда, которое предпочитали бы все гении, нет. Они ели то, что им нравилось, а то, что нравится необыкновенно вдохновляет.

(Просмотрено 30 раз, 1 визитов сегодня)

Давайте поговорим о еде, точнее предпочтениях в еде известных людей. Например, до 17 века при царском дворе было принято подавать на праздничных приемах жареных лебедей, вареную с пряностями свиную или баранью голову. Обыкновенный обед мог продолжаться до ночи, а у Ивана Грозного — до рассвета. Обычно на таких пирах присутствовало от шестисот до семисот гостей. На свадьбе родителей Петра Первого (Алексея Михайловича и Натальи Нарышкиной) подавали жареного гуся, жаркое из поросенка, курицу с лимоном, курицу в лапше, курицу в щах богатых, хлебные яства: чет хлеба ситного, курник подсыпан яйцами, пирог с бараниною, блюдо пирогов кислых с сыром, блюдо жаворонков, блюдо блинов тонких, блюдо пирогов с яйцами, блюдо сырников, блюдо карасей с бараниной, Потом еще пирог росольный, блюдо пирогов подовых, кулич и прочее. Но это ели по праздникам, а в обычные дни семьи Российских самодержцев ели довольно скромно. Так любимым блюдом Петра Первого был суп-пюре из сельдерея со сливками. Традиционный обед Петра состоял из густых горячих кислых щей, каши, студня, холодного поросенка в сметанеили холодного жаркого (чаще всего утка) с солеными огурцами или солеными лимонами, ветчины и сыра. Екатерина Вторая предпочитала яичницу с луком, чесноком, и помидорами. Однако скромность в еде не относилась к вельможам служившим царям. Мне вспомнилась книга Пикуля "Фаворит", где автор с осуждением описывает, что князь Потемкин ест ананасы с селедкой, казалось бы несовместимые продукты. Но прав был Потемкин, это действительно вкусно! И сейчас на полках магазинах полно селедки с ананасами под майонезом.
Селедка с ананасами.

Знатным обжорой был и граф Строганов, это ему мы обязаны блюду бефстроганов (обжареное мясо с луком в сметане), хотя злые языки говорили, что граф был вынужден придумать подобную еду, поскольку у него не было зубов он мог справится только с мягкой пищей.
При дворе Александра Первого по мнению известного баснописца и гурмана И.Крылова вообще ничего не ели, вот отрывок письма к А.М. Тургеневу: “ С обедов этих никогда сытым не возвращался. А я прежде так думал — закормят во дворце. Первый раз поехал и соображаю: какой уже тут ужин — и прислугу отпустил. А вышло что? Убранство, сервировка — одна красота. Сели, — суп подают: на донышке зелень какая-то, морковки фестонами вырезаны, да все так на мели и стоит, потому что супу-то самого только лужица. Ей богу, пять ложек всего набралось. А пирожки? — не больше грецкого ореха. Захватил я два, а камер-лакей уж удирать норовит. Попридержал я его за пуговицу и еще парочку снял. Тут вырвался он и двух рядом со мною обнес. Верно, отставать лакеям возбраняется.
Рыба хорошая — форели; ведь гатчинские, свои, а такую мелюзгу подают, — куда меньше порционного! Да что тут удивительного, когда все, что покрупней, торговцам спускают. Я сам у Каменного моста покупал.
За рыбою пошли французские финтифлюшки. Как бы горшочек опрокинутый, студнем облицованный, а внутри и зелень, и дичи кусочки, и трюфелей обрезочки — всякие остаточки. На вкус недурно. Хочу второй горшочек взять, а блюдо-то уже далеко. Что же это, думаю, такое?
Здесь только пробовать дают?!
Добрались до индейки. Не плошай, Иван Андреевич, здесь мы отыграемся. Подносят. Хотите верьте или нет — только ножки и крылушки, на маленькие кусочки обкромленные, рядышком лежат, а самая то птица под ними припрятана и не резанная пребывает. Хороши молодчики! Взял я ножку, обглодал и положил на тарелку. Смотрю кругом. У всех по косточке на тарелке. Пустыня пустыней… И стало мне грустно-грустно, чуть слеза не прошибла. А тут вижу, царица-матушка печаль мою подметила и что-то главному лакею говорит и на меня указывает… И что же? Второй раз мне индейку поднесли. Низкий поклон я царице отвесил — ведь жалованная. Хочу брать, а птица так не разрезанная и лежит. Нет, брат, шалишь — меня не проведешь: вот так нарежь и сюда принеси, говорю камер-лакею. Так вот фунтик питательного и заполучил. А все кругом смотрят — завидуют. А индейка-то совсем захудалая, благородной дородности никакой, жарили спозаранку и к обеду, изверги, подогрели!
А сладкое! Стыдно сказать… Пол-апельсина! Нутро природное вынуто, а взамен желе с вареньем набито. Со злости с кожей я его и съел. Плохо царей наших кормят, — надувательство кругом. А вина льют без конца. Только что выпьешь, — смотришь, опять рюмка стоит полная. А почему? Потому что придворная челядь потом их распивает.
Вернулся я домой голодный- преголодный… Как быть? Прислугу отпустил, ничего не припасено… Пришлось в ресторацию поехать. А теперь, когда там обедать приходится, — ждет меня дома всегда ужин." Поэтично знаменитый баснописец описал свое обжорство!
Любимым блюдом семьи Николая Второго был суп с перловой крупой, а сам царь за обедом любил поесть гречневой каши. Когда в 1917 году матросы и солдаты захватили Зимний дворец (хотя во дворце уже и заседало Временное правительство, повара остались царские), они потребовали от повара приготовить блюдо, которое ел царь. Когда им принесли суп с перловкой они были возмущены угощением и стали упрекать повара в том, что царь такую простую еду есть не мог! На, что обиженный кулинар ответил: " Есть тоже надо уметь!"
Железный канцлер Отто фон Бисмарк очень любил и на всех приемах ел только селедку в маринаде из уксуса и лаврового листа.
А вот известный писатель Н. В. Гоголь путешествуя по Италии пристрастился к макаронам. Он с удовольствием готовил их сам, добавляя соль, перец, сливочное масло и сыр. Еще Николай Васильевич совершенно не мог без сладкого, он обожал конфеты и пряники.
А вот прекрасный писатель А. Толстой любил пироги.
Я безумно люблю этого автора, но недавно на глаза попалась репродукция с портретом Толстого за столом уставленным едой и питьем, я ее видела и раньше, но не обращала внимания на дату написания картины- 1943 год. Разгар войны, люди голодают, а "красный граф" не изменил своим барским привычкам есть и пить от пуза даже в такое трудное время. Можно бы было портретик в более скромной обстановке написать. А чего стоит его высказывание:"Я циник, простой смертный и мне на все наплевать!" Полнейшее разочарование в хорошем писателе! Так, что дорогие читатели, как говорил царский повар:"Есть надо уметь!", чтобы и здоровье было в норме и люди не разочаровывались в любимых исторических персонажах.

А.Н. Толстой

Еда гениев

Вопреки расхожему мнению, что гений должен быть голодным, великие писатели творили только на сытый желудок.
Долгое время бытовало мнение: сытый желудок склоняет ко сну и лени, а голодный возбуждает к действию, заставляя во всю мощь работать мозговые извилины. Даже возникла модная теория, утверждавшая, будто гениальные произведения рождаются исключительно на пустой желудок. Но она быстро себя изжила. К исчезновению этой вредной доктрины первым приложил руку норвежский писатель Кнут Гамсун. В своем романе «Голод» он пишет: «Я давно заметил, что стоит мне поголодать несколько дней подряд, как мой мозг начинает словно бы вытекать и голова пустеет». Но вот писатель съедает хлеб с сыром и к вечеру: «Как одержимый исписываю я страницу за страницей, не отрывая карандаша от бумаги, и всякое слово, написанное мною, словно изливается само по себе». Да и Аристотель однажды заметил, что после вкусного обеда под влиянием приливов крови к голове «многие индивидуумы делаются поэтами, пророками или прорицателями».

Чем же питались гении, создавая свои бессмертные произведения?

«Двойные» щи от Александра Пушкина

По воспоминаниям приятельницы Пушкина фрейлины императорского двора Александры Россет-Смирновой, поэт любил вкусно покушать. В числе его любимых блюд были печеный картофель, моченые яблоки, оладьи крупитчатые «розовые», которые пекли с добавлением свеклы, «двойные» щи, зеленый суп из листьев шпината, щавеля или молодой крапивы с крутыми яйцами, рубленые котлеты со шпинатом, ботвинья - холодная похлебка из кваса с вареными овощами, огурцами, свеклой, луком и осетриной. На десерт он предпочитал варенье с белым крыжовником. А морошку ел горстями. Кстати, эту ягоду гений попросил даже перед смертью.

Друг Пушкина, поэт Петр Вяземский, вспоминал, что Пушкин был ужасный прожора на некоторые вкусности. Однажды в дороге он за один присест съел 20 персиков. Пушкин был знаком с популярной в его времена французской кухней, однако отдавал предпочтение простой деревенской кухне. Яблочный пирог, печеный картофель и варенье из крыжовника – самые любимые блюда известного писателя.
Как варить «двойные» щи
Сначала сварите обычные щи из говядины, свежей капусты, двух морковей, одной репы и двух луковиц. На ночь поставьте кастрюлю в холодильник. Утром разогрейте, пропустите сквозь сито жижу, а гущу, то есть овощи и мясо, протрите сквозь частое решето. И на этой жиже, а не на простой воде, варите новые щи с новой капустой, кореньями, говядиной, как обыкновенно. За пять минут до готовности вылейте в щи протертую гущу. В таких настоящих русских щах ложка должна стоять.

Караси от Антона Чехова

Антон Павлович возводил в ранг божественных одно блюдо - жареных карасей в сметане. Вот что он пишет в рассказе «Сирена»: «Из рыб безгласных самая лучшая - это жареный карась в сметане; только чтоб он не пах тиной и имел тонкость, нужно продержать его живого в молоке целые сутки».
Как зажарить рыбу в сметане
Карасей очищают, натирают солью, посыпают перцем, панируют в муке, выкладывают на сковородку с растопленным маслом и обжаривают с обеих сторон до образования румяной корочки. Затем рыбу выкладывают на сковороду, смазанную маслом, вокруг обкладывают нарезанным кружками обжаренным картофелем, заливают сметаной, посыпают сухарями, добавляют сливочное масло и запекают в духовом шкафу.

Свекольник от Толстого

У вегетарианца Льва Толстого на обед подавался холодный свекольник или постные щи, а традиционный ужин состоял из макаронов, овощей и фруктов. Хлеб в усадьбе пекли по рецепту Толстого: два пуда муки смешивали с двумя пудами картофеля, который предварительно парили и протирали. На ковригу, испеченную из этой смеси, писатель намазывал толстый слой меда и запивал все это овсяным киселем. После чего и садился писать романы.

Но, пожалуй, самым любимым для него продуктом был свежий огурец. Их Толстой съедал в неимоверном количестве, зная, а может быть, догадываясь, что этот овощ состоит из самой полезной - органической - воды. А вот бывая не в духе, например, когда он в сотый раз садился переписывать «Войну и мир», гений наворачивал килограммами спаржу - он ел ее с любым соусом и без, отваренную с солью и без.
Супругагения, Софья Андреевна, очень переживала за желудок мужа. «Сегодня за обедом, - писала она в дневниках, - я с ужасом смотрела, как он ел: сначала грузди соленые… потом четыре гречневых больших гренка с супом, и квас кислый, и хлеб черный. И все это в большом количестве».

Как готовить свекольник
Полкило свеклы очистить, нарезать маленькими кубиками, в кастрюле залить водой (из расчета 2 стакана на порцию), добавить чайную ложку уксуса и варить 30 минут. Готовый свекольный отвар процедить и охладить. Свеклу положить в кастрюлю, добавить 200 г вареного картофеля и 2 огурца, нарезанные кубиками, два рубленых яйца, 100 г мелко нарезанного зеленого лука, по вкусу положить тертый хрен, соль, сахар и горчицу. Залить свекольным отваром, добавить сметану и размешать. Перед подачей посыпать свекольник нарезанной зеленью петрушки или укропа.

Эскалоп от Федора Достоевского

Герой Гамсуна утолил голод хлебом и сыром. Может быть, это и есть «секретная пища гениев»? Например, жена Достоевского Анна Григорьевна в своих дневниках пишет: «Мы радостно поели сыру с хлебом, напились чаю и поели фруктов». И подобная трапеза повторялась часто. Однако у Достоевского были и другие гастрономические пристрастия. Например, вареная курица с теплым молоком. Когда же гений бывал в приподнятом настроении, на ужин предпочитал сыр, орехи, апельсины, лимон, рыжики, икру и французскую горчицу. А в дни меланхолии его обед обычно состоял из чашки бульона, телячьих эскалопов, чая и вина.

Как готовить эскалоп
Телятину посолить, поперчить, обвалять в муке и обжарить на сливочном масле. На образовавшемся масле обжарить помидоры, нарезанные четвертинками, долить белого вина, добавить мелко нарезанную петрушку, потушить в течение 3 - 5 минут и этим соусом полить мясо.

«Эротический» шоколад
от Александра Дюма-отца

На десерт известный романист, эротоман и любитель женщин - у него были сотни любовниц - предпочитал специально приготовленный шоколад.
Как сделать десерт. Возьмите хорошо обжаренные и провеянные зерна какао (120 г), тщательно размельчите их, добавьте 30 граммов ванили, 30 граммов порошка корицы, 2,5 грамма жидкой амбры и 30 граммов сахарной пудры. Хорошо перемешайте все и приготовленную пасту выложите в розетку. Это блюдо поднимало не только творческий, но и сексуальный дух писателя.
За один присест Дюма мог съесть по 2 тарелки ботвиньи, поросенка с кашей, пирог и жареные грибы.

Минестроне кисти Леонардо

Незабвенный гений эпохи Возрождения Леонардо в еде был непритязательным, отдавая предпочтение вегетарианской пище. А потому его рацион чаще всего состоял из свежих томатов, цукини, капусты, моркови и пармезана – продуктов, стимулирующих работу мозга. Самым любимым блюдом да Винчи был овощной суп минестроне, к которому, как ни странно, он пристрастился еще в раннем детстве.

Классический флорентийский минестроне включает сплошные овощи и, вместе с тем, получается густым и сытным. Для начала отварим в подсоленной воде 1,5 стакана белых сухих бобов в течение двух часов. Извлечем половину бобов, протрем их через сито и вернем в кастрюлю. В другую кастрюлю наливаем подсолнечное масло и слегка обжариваем в нем чесночно-луковую смесь. Затем разбавляем 2 ст. л. томатной пасты в небольшом количестве воды в вливаем в кастрюлю. Сюда же по очереди отправляем измельченные овощи: кочан капусты, морковь, пару цукини и лук-порей. В последнюю очередь вводим полстакана риса или коротких макарон из твердых сортов пшеницы. Завершающим штрихом станет пряная смесь из базилика, розмарина, мяты и соли. Варится минестроне не дольше получаса на медленном огне, после чего незамедлительно подается к столу.

Поэтическая картошечка от Пушкина

Солнце русской поэзии отдавал себя гастрономическим удовольствиям без остатка. Однако записываться в гурманы Пушкин не спешил, предпочитая без ложной скромности трапезничать подолгу и с размахом. Многие приятели называли поэта жутким обжорой. Как-то раз, проголодавшись в дороге, Александр Сергеевич изволили купить пару десятков персиков, которые были незамедлительно уничтожены в один присест. После чего такая же участь постигла полдюжины моченых яблок.

Вкусовые предпочтения Пушкина всецело были отданы русской деревенской кухне. Его любимыми блюдами были густые щи и зеленый суп с вареными яйцами, рубленые котлетки с щавелем и шпинатом, крестьянские каши, ботвинья с осетриной, а также крупитчатые блинчики из протертой свеклы. Но особенно душа поэта замирала при виде запеченной картошки, которую он мог с наслаждением есть по несколько раз на дню. Готовили ее по особому рецепту: вместе с кожурой обваливали в крупной соли и запекали в русской печи, поглубже упрятав в золу. На десерт Александр Сергеевич любил баловаться вареньем из белого крыжовника.

Сладкое вдохновение Гоголя

А вот Николай Васильевич Гоголь, хоть и воспевал с упоением необгонимую Русь-тройку, тяготел к итальянской кухне. Прожив несколько лет в Риме, он навсегда пленился вкусами и ароматами местной кухни. Больше всего писатель любил традиционную пасту. По обыкновению готовил ее собственноручно, добавляя к макаронам изрядное количество масла и засыпая их горой тертого пармезана. А еще Гоголь питал по-детски искреннюю страсть к различным сладостям. Поэтому в его карманах никогда не переводились конфеты, пряники и бублики, которыми он безостановочно лакомился и угощал знакомых. В доме писателя, где бы он ни находился, всегда имелся чай. И как по волшебству к чашке горячего ароматного напитка всегда откуда-то появлялись сдобные булочки, печенюшки и калачи. Вероятно, сладости и даровали писателю вдохновение для написания его бессмертных творений.

Чесночное безумие Дали

Его величество король эпатажа Сальвадор Дали с детских лет мечтал стать поваром, – об этом он поведал в своих мемуарах. И тот факт, что за всю жизнь он так и не научился готовить, ничуть его не смущал. Личные вкусовые пристрастия эксцентричный художник выразил в абстрактной формуле: «Я ем только то, что держит форму. Все прочее мой разум отвергает». Исходя из этих соображений, в список ненавистных продуктов попал шпинат, «трава, подобная свободе, вялая и без костей». А вот самым любимым блюдом неугомонного гения был чесночный суп.

Для начала почистим головку чеснока, не разламывая ее на зубчики. В таком виде заворачиваем ее в фольгу, предварительно смазав оливковым маслом. Запекаем чеснок при температуре 180 градусов в течение получаса. Затем пропускаем его через чесноковыжималку. Далее обжариваем в масле кольца лука, добавляем картофель и заливаем всё заранее приготовленным овощным бульоном. Когда картофель станет мягким, добавляем чесночную мякоть, вливаем в кастрюлю 100 мл молока и взбиваем блендером. Теперь снова ставим кастрюлю на огонь и вводим 200 мл сливок, постоянно помешивая, но не доводя до кипения. Лучшим дополнением к такому супу станут чесночные гренки.

Агата по прозвищу Гаргантюа

Королева детективного жанра, Агата Кристи, отличалась не только выдающимся талантом, но и неукротимым аппетитом. Если бы ей довелось участвовать в каком-нибудь гастрономическом соревновании, она без сомнений завоевала бы первый приз. По признанию писательницы, будучи маленькой девочкой, она наравне с взрослыми состязалась в «пищеварительной доблести». Юная Агата на пару с кем-нибудь из гостей могла расправиться с жареной индейкой, парой кусков говяжьего филе, утрамбовав их комплексным десертом из сливового пудинга, сладкого пирога, печенья и обильной порции фруктов. Оставшаяся часть вечера посвящалась шоколаду и конфетам, которыми едва успевали заполнять вазочки на столе в гостиной. Самым же любимым лакомством Кристи были сливки, которые она поглощала в умопомрачительных количествах, даже в преклонном возрасте. Удивительно, что при всем этом писательница никогда не испытывала проблем с желудком и оставалась неизменно стройной и привлекательной женщиной.

Наверняка, что-то из предложенных блюд придется по вкусу и вам, тем более приготовить их не составит особого труда. Как знать, быть может, в них действительно сокрыта частичка гениальности.